Наука. Общество. Оборона (noo-journal.ru). - 2016. - № 1 (6)

DOI: 10.24411/2311-1763-2016-00001

Аннотация.  История - что власть: когда людям хорошо, они забывают о ней и свое благоденствие приписывают себе самим; когда им становится плохо, они начинают чувствовать ее необходимость и ценить ее благодеяния. Опыт прошлого призван помогать избегать ошибок прошлого, особенно в деле обеспечения военной безопасности Отечества. 

Ключевые слова:  безопасность, военная, Отечество, история, опыт, уроки, современность.

Summury. History - that the government, when people well, they forget about it and its prosperity is credited to ourselves; when they feel bad, they begin to feel the need for it and appreciate its blessings. Past experience is intended to help avoid the mistakes of the past, especially in ensuring the military security of the Fatherland.

Keywords: security, military, homeland, history, experience, lessons, modern.

Обстоятельства и причины, почему Советский Союз вынужден был ответить войной на неспровоцированную вооруженную агрессию нацистской Германии и ее союзников (сателлитов), не связаны с его социально-политическим и экономическим характером и проводимой им политикой в довоенные годы, хотя недруги всех мастей и использовали антибольшевистскую пропаганду для обоснования своей политики в отношении СССР. Вторая мировая война была развязана агрессивной, реваншистской политикой захватов, проводившейся милитаристскими государствами. Непосредственные виновники войны — германский фашизм и японский милитаризм. В их планах завоевания мирового господства, покорения других народов ключевую роль играли замыслы военного разгрома Советского Союза, захвата его территории, порабощение и уничтожение народов СССР.

Предельно ясно конечные цели развязанной войны были изложены в изданной в начале июня 1941 г. Главным штабом сухопутных войск вермахта «Директиве по поведению немецких войск в России», в которой подчеркивалось: «Большевизм — смертельный враг национал-социалистического германского народа. Германия ведет борьбу против его вредного мировоззрения и его носителей. Эта борьба требует бесцеремонного и энергичного противодействия большевистским подстрекателям, саботажникам, евреям и полного устранения любого активного или пассивного сопротивления» [2, ф. 1275к, оп. 3, д. 124, л. 4].  

Ближайший соратник Гитлера, руководитель имперского министерства народного просвещения и пропаганды Й. Геббельс, откровенно высказывался о смысле восточной кампании. Ему принадлежат человеконенавистнические слова, произнесенные в 1941 г. на массовом митинге в Саарбрюккене: «То, что происходит на Востоке, не является более войной в традиционном понимании. Здесь решается исход мировой борьбы, в которой недочеловеки противопоставлены цивилизованной Европе» [2,  ф. 1363, оп. 6, д. 35, л. 367].

Корни этой доктрины уходят еще в начало 1930-х гг., когда Япония, где у власти оказались крайне реакционные круги, сформировала очаг агрессии в Азии. В Токио мечтали о новых захватах, об установлении господства Японии на всем Дальнем Востоке, главным препятствием на этом пути виделся, конечно, Советский Союз.  В одном из японских документов по оценке военно-стратегического положения СССР в 1932 г., уже после развертывания агрессии в Маньчжурии, отмечалось: «Развертывая программу вооружений, в центр внимания мы должны ставить Советский Союз... Японо-советская война в будущем неизбежна. С точки зрения уровня боеспособности СССР для нас было бы выгодно начать эту войну как можно скорее...» Вынашивая планы войны против СССР, японское правительство считало одной из главных задач поиск союзников. Важнейшим из них, по мнению Токио, могла стать нацистская Германия. Обе страны объединяла враждебность к СССР. Германия также стремилась к союзу с Японией. В 1935 г. по инициативе Германии начались германо-японские переговоры, которые закончились в ноябре подписанием Антикоминтерновского пакта, к которому через год присоединилась Италия.

Руководство Советского Союза, учитывая сложность складывавшейся в 1930-х гг. обстановки и опасаясь (не без оснований), что лидеры западных держав попытаются направить агрессивные устремления Германии против СССР, пыталось проводить политику коллективной безопасности, нацеленную на создание прочного союза неагрессивных государств Европы, который мог бы остановить экспансию фашизма. СССР, где широким фронтом шла реконструкция народного хозяйства, был заинтересован в мирном сосуществовании с капиталистическими странами, рассматривая это как необходимое условие для превращения аграрной страны в индустриальную державу.

Заявление И.В. Сталина, сделанное в феврале 1931 г. о том, что если СССР не сможет преодолеть за десять лет огромную разницу в развитии с Западом, то его «сомнут» [3, с. 38–39], не было пророческим озарением. Оно стало результатом взвешенного анализа итогов Первой мировой войны и тенденций тех глобальных и системных изменений, которые переживало человечество в межвоенный период.

В этих условиях в стране был принят ряд мер комплексного характера. 31 июля 1931 г. Президиум ЦИК СССР принимает постановление «О порядке восстановления в гражданских правах высланных кулаков» [4, с. 446]. В стране появились сотни техникумов и институтов профильного образования, в которых проходили обучение многие миллионы советских людей [5, с. 608]. Эти процессы были разными по характеру, сфере действия и масштабу — от ужесточения трудовой дисциплины до переоснащения вооруженных сил [6, с. 864], но все они являлись элементами единой системы.

Преодолевая неблагоприятные тенденции в международных отношениях, советская дипломатия выработала конструктивные предложения, направленные на сохранение мира. СССР в 1933 г. добился подписания с рядом стран (Эстонией, Латвией, Польшей, Румынией, Турцией, Ираном, Афганистаном, Чехословакией, Югославией, Литвой и Финляндией) конвенции об определении агрессии. Согласно выдвинутой СССР концепции «неделимости мира» любой региональный конфликт нес угрозу перерастания в мировую войну, а потому важнейшей задачей являлось предотвращение войны в любой части мира.

В декабре 1933 г. в соответствии с планом создания системы коллективной безгласности, разработанным в СССР, начались переговоры о создании «Восточного пакта» — договора о взаимопомощи между СССР, Германией, Чехословакией, Польшей, Финляндией, Латвией, Эстонией и Литвой. Однако подписание его было заблокировано рвущейся к реваншу Германией и… Англией. Такая же судьба постигла и советский проект «Тихоокеанского пакта» — соглашения о ненападении с участием СССР, Китая и Японии», не встретившего понимания у США, Китая и Японии. 

Понимая неизбежность вовлечения СССР в боевые действия Второй мировой  войны, развернувшиеся с сентября 1939 г. на Европейском ТВД и в Северной Африке, руководство страны вносило коррективы в свои планы. Были ускорены темпы строительства дублирующих производств военно-стратегического назначения в восточных районах страны, создания запасов стратегических ресурсов, перевооружения армии и т. п. В целом усилия всей страны до самого начала войны были направлены на выполнение заданий третьего пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР (1938–1942). Быстрыми темпами велось военное строительство и инженерное обустройство рубежей обороны вдоль новой западной границы СССР. Исходя из рациональных оценок вариантов развития военных действий на европейском ТВД, советское военно-политическое руководство полагало, что полномасштабная агрессия фашистской Германии против СССР возможна не ранее 1942 г. Однако ярая нацеленность агрессоров на разгром Советского Союза, пока он еще не смог обеспечить полную готовность к отражению военного нападения, обеспечила фашистскому блоку успех в начальном периоде войны против СССР.

Победа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., в начале которой многим наблюдателям поражение СССР казалось неизбежным, несомненно является величайшей победой российского народа. Велика в ней и роль системы государственной власти и управления, включая персонально ее должностных лиц, трудившихся в это грозное время на всех ее уровнях и во всех ее звеньях. На вершине той управленческой иерархии победителей, которая привела российский народ к Великой Победе, по праву находится Государственный Комитет обороны во главе с И.В. Сталиным, сумевшим мобилизовать накопленные в межвоенный период материальные и людские ресурсы на разгром врага, изгнание его с собственной территории и освобождение от оккупационного гнета 11 стран Европы и двух стран Азии.

Итак, в XX веке Евразия стала ареной двух мировых войн, принесших огромные человеческие и материальные потери. После Второй мировой войны при непосредственном участии СССР была создана универсальная система коллективной безопасности в форме Организации Объединенных Наций, основная задача которой состоит в том, чтобы «избавить грядущие поколения от бедствий войны». Ядром этой системы безопасности со временем стала стратегическая стабильность. Под ней понимается такое состояние стратегических отношений двух держав (первоначально  США — СССР, затем США — России), при котором у каждой из сторон отсутствуют стимулы для нанесения первым ракетно-ядерного удара. Стратегическая стабильность определяется двумя основными концепциями: «гарантированного уничтожения» и «гарантированного выживания».

Концепция  «rapaнтированного уничтожения» сформулированная министром обороны США Робертом Макнамарой в начале 1960-х гг., предполагает нанесение противнику такого ущерба, который делал бы его государство нежизнеспособным. В начале 1980-х гг. советские и американские ученые математически доказали, что для гарантированного уничтожения человеческой цивилизации достаточно взорвать три тысячи ядерных боеприпасов. С учетом того, что в военных арсеналах накопилось 40–50 тысяч ядерных боеприпасов, лидеры СССР и США в 1985 г. подписали совместное заявление по итогам встречи в Женеве о невозможности достижения победы в войне с применением ядерного оружия.

Концепция «гарантированного выживания» начала разрабатываться при американском президенте Рональде Рейгане в рамках выдвинутой программы завоевания господства в космосе под названием «Стратегическая оборонная инициатива» (СОИ). Гарантированное выживание предполагает за счет удара по ядерным силам противника и наличия собственной эффективной системы противоракетной обороны снизить ущерб своей страны до приемлемого уровня и, следовательно, добиться победы в ядерной войне. СОИ поставила под сомнение Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО), подписанный в 1972 г. Он был призван обеспечить снижение ядерной опасности на фоне признания США ядерного паритета с СССР. Однако в 2002 г. Соединенные Штаты в одностороннем порядке вышли из этого Договора.

Огромная мощь ядерного оружия обусловливает особое внимание к выбору условий его применения. По итогам длительных дискуссий президент Джимми Картер в июне 1980 г. подписал специальную директиву, в которой были определены условия нанесения США ядерного удара первыми. В качестве его основной задачи выдвигалось поражение пусковых установок и командных пунктов стратегических ядерных сил, систем связи и управления, главных административно-политических центров противника. Первый ядерный удар мог наноситься как до перехода противника на военное положение, так и уже в ходе начавшихся военных действий. В качестве противодействия этим планам в СССР была разработана концепция ответно-встречного удара, на который отводилось около 25 минут с момента запуска ракет противника.

Наличие двух мощных ядерных группировок делает современный мир очень хрупким. Опасность ядерной войны многократно возрастает с учетом возможности непосредственного боестолкновения обычных вооруженных сил сторон. В октябре 1962 г. мир избежал ядерной войны, когда президент США Джон Кеннеди не поддался давлению ближайшего окружения и не разрешил бомбардировать позиции советских войск на Кубе. Тридцать лет спустя бывший министр обороны США Роберт Макнамара смог по достоинству оценить мудрость этого решения, после того как узнал, что американская разведка не выявила советские тактические ядерные ракеты на острове и, соответственно, того факта, что запланированный десант на Кубу мог вызвать в ответ ядерный удар.

Еще не закончилась Вторая мировая война в Европе, а англо-американские союзники СССР по антигитлеровской коалиции уже подготовили план ведения военных действий против Советского Союза. С тех пор Европейский континент стал основным театром «холодной войны». В первые годы существования Североатлантического союза США взяли на себя роль атомного «меча», предоставив роль «щита» армиям своих партнеров по блоку. На них возлагались также задача по захвату территорий стран Центральной и Юго-Восточной Европы, подготовке и организации антиправительственных выступлений в социалистических странах. По мере утраты Соединенными Штатами превосходства в ядерном оружии и средствах их доставки сформировался «ядерный тупик» между СССР и США. Вследствие этого американский ядерный «меч» в глазах их союзников стал терять свою безусловную силу, а союзнический «щит» также не мог обеспечить гарантированного выполнения своих задач. Одним из основных способов укрепления европейского «щита» было признано оснащение ядерным оружием войск НАТО. В связи с этим встал вопрос о ведении ограниченной ядерной войны в Европе, которая формально оставляла вне зоны военных действий территории США и СССР. В то же время в случае такой войны существование какоголибо жизнеспособного государства на континенте становилось бы невозможным. Проблема осложнялась тем, что военное командование США — главного союзника европейских стран НАТО — было склонно использовать ядерное оружие в случае военных неудач. На протяжении «холодной войны» оно неоднократно выступало за его применение в случае ухудшения стратегической обстановки. Кроме того, в Североатлантическом альянсе американское военно-политическое руководство неоднократно пыталось организационно закрепить возможность ограниченного применения ядерного оружия. В то же время присутствие ядерных сил США в Европе, по мнению их западноевропейских союзников, служило гарантией североатлантической солидарности. Сохранение ядерного потенциала НАТО было также призвано подчеркнуть абсурдность мировой и ограниченной ядерной войны в Евроатлантическом регионе и сделать последствия нападения на НАТО неядерными силами непредсказуемыми и неприемлемыми. Однако в конце 1970-х гг. американское руководство стало рассматривать ограниченную ядерную войну как реально возможную. Это вызвало серьезные опасения даже у наиболее верных союзников США в Европе — Федеративной Республики Германии и Великобритании. Они настояли на необходимости проведения переговоров с СССР о сокращении средств доставки ядерного оружия средней дальности. 

В XXI веке США в своей внешней политике сосредоточились на продвижении НАТО на Восток за счет поглощения бывших советских республик и применения сил блока и союзников по альянсу вне Европейского континента. В числе прочего расширение Североатлантического союза используется Соединенными Штатами для развертывания нового позиционного района национальной ПРО в восточноевропейских странах, выдвижения передовых командных пунктов к границам России и создания условий для размещения на территории новых членов альянса ядерных сил первого удара — крылатых ракет морского, воздушного и наземного базирования. Вне Европейского континента (а теперь уже и в самой Европе, если иметь в виду Украину) последовательно реализуется политика создания «управляемого хаоса». Эта политика сопровождается политическими и экономическими санкциями против неугодных государств и правительств, а также тотальной информационной войной, основным стержнем которой является сегодня русофобия.

На этом фоне наблюдается определенная девальвация сдерживающего значения фактора ядерного оружия. У некоторых политиков (особенно в Польше, на Украине и в странах Балтии) подчас даже возникают иллюзии, что в мировом конфликте все же достижима реальная победа одной из сторон. По всей видимости, без введения в политический словарь современного аналога старого термина «поджигатель войны» не обойтись.

На рубеже XX и XXI столетий завершилось формирование современной глобальной неокапиталистической экономической модели, функционирующей в неразрывной связи с либеральной идеологической системой.

Главная цель — безраздельное доминирование в мире, что предполагает беспощадную борьбу с альтернативными цивилизационными проектами и всеми формами инакомыслия.

Основной способ достижения этой цели — гибридная война. Такая война означает не простое механическое покорение физических пространств, а, прежде всего, взятие под контроль человеческой психики и ментальности с последующими радикальными изменениями цивилизационных укладов жизни целых народов. Непосредственные результаты и долговременные последствия этой войны могут оказаться более масштабными и трагическими, чем все вместе взятые войны XVIII – XX веков.

Генератором начавшейся гибридной войны выступают США и их ближайшие союзники по НАТО.

Основными признаками фактического ведения гибридной войны против России являются:

1. Массированное наращивание военного потенциала и военной активности НАТО по периметру границ Российской Федерации на фоне полного застоя в решении проблем контроля над вооружениями.
2. Кризис системы международного права, сложившегося в послевоенный период и модифицированного после 1990 года.
3. Широкий охват практически всех возможных пространств противоборства при отсутствии непосредственных столкновений враждующих армий.
4. Настойчивые попытки политической дестабилизации и разрушения субъектности и целостности ряда государств на постсоветском пространстве и в других регионах (их «хаотизация»).
5. Целенаправленное и скоординированное информационное воздействие на ценностно-мотивационные институты российского общества, а также формирование в общественном сознании зарубежных стран демонического образа России и ее политического руководства.
6. Введение западными странами финансово-экономических санкций против России с поступательным наращиванием их объема и спектра – по секторам деятельности и в персональном отношении.

Россия избрана в качестве объекта главного удара в силу сочетания ряда объективных и субъективных обстоятельств.

Объективно. Глубокая структурная перестройка мировой экономики происходит в период цикличной смены технологических укладов. Отсюда и периоды эскалации международной военно-политической напряженности. Увы, это историческая аксиома. В эти периоды развертываются острые конфликты за доминирование на мировых рынках. При этом следует помнить, что сегодня такое доминирование предполагает и контроль глобального информационного пространства, где формируются явные и скрытые условия не только потребительского, но и социального выбора. США пытаются удержать свое глобальное лидерство за счет провоцирования международной напряженности с целью ослабления как конкурентов, так и партнеров.

Субъективно. Современная антироссийская политика объясняется беспокойством и раздражением западных правящих кругов в связи с возросшей самостоятельностью внешнеполитического курса Российской Федерации, избранной ее руководством стратегией на укрепление экономического суверенитета, военно-технической готовности к защите своих национальных интересов, развертыванием широкой евразийской интеграции, а также союзнических процессов в рамках БРИКС, ШОС и ОДКБ.

В этих геополитических комбинациях РФ имеет уникальный статус, по-прежнему оставаясь единственной великой державой, имеющей ядерно-ракетный потенциал для гарантированного уничтожения любого агрессора.

В то же время США переживают заметные трудности в связи с возрастанием экономического веса и доли в мировой экономике и торговле Китая, Индии, входящих вместе с Россией в интеграционную структуру РИК, и других развивающихся стран. Обремененность США серьезными внешними и внутренними долговыми обязательствами подрывает их статус мирового валютно-финансового гегемона. Обрушение финансовых пирамид, эскалация государственного спроса и перекладывание издержек собственного кризиса на максимально большее число стран — необходимые условия мирового лидерства США с того времени, когда они стали мировой державой по итогам Первой мировой войны; валютным, торговым и технологическим гегемоном — в результате Второй мировой войны; единственной сверхдержавой после окончания «холодной войны».

В этом контексте Россия и ряд других стран, прежде всего группы БРИКС, рассматриваются США как источник ресурсов для компенсации «токсичных» финансовых активов. Принудительное принятие таких активов из стран БРИКС в пользу корпораций США и ЕС оцениваются ими как способ списания безвозвратных долгов, стимулирования реального экономического роста и технологического перевооружения западного блока. Согласно аналитическим исследованиям, за последнюю четверть века из России ушло по финансовым каналам более 2 триллионов долларов, а по каналам «утечки мозгов», технологий, объектов интеллектуальной собственности еще больше. 

• «Разум дороже всех богатств мира».
• «Один есть путь — путь истины, все остальное — не пути». (Иран. «Авеста». IX век до н.э.)
• «Когда не знаешь слов, нечем познавать людей». «Единственная настоящая ошибка — не исправлять своих прошлых ошибок».
• «Не имей друзей, которые уступали бы тебе в моральном отношении». (Конфуций. V век до н.э.)

Систему угроз безопасности социума формирует достаточно большой набор факторов, включающий в себя геополитические, политические, социальные, экономические, духовные, научно-технологические, техногенные, природные и пр. В жизни эти факторы тесно взаимосвязаны, как взаимосвязаны и формируемые ими угрозы. Решить проблемы безопасности социума в этих условиях можно только комплексно, согласуя планы мероприятий в различных сферах и действия структур, подразделений и конкретных исполнителей этих планов. В интересах обоснования комплекса мероприятий по предотвращению ущерба целесообразно разработать методологию оценки размера интегрального, потенциального и предотвращенного ущерба в социально-экономической сфере социума. При этом Россия, переживающая один из наиболее сложных и противоречивых периодов своей истории, как в зеркале отражает все противоречия и проблемы метасистемы социумов, т. е. мира в целом.

Приоритетным фактором национальной идеи, определяющей в настоящее время основные интересы и ценности России, необходимые для ее выживания, является сохранение и увеличение генофонда нации — части наиболее активного населения репродуктивного возраста, являющегося основным носителем фонда генетической информации страны, вce другие интересы и ценности оказываются в настоящее время подчиненными по отношению к необходимости увеличения населения страны и генофонда нации как высшего интереса и основного критерия ее успешного выживания и дальнейшего развития. В связи с этим модели потенциального ущерба должны быть ориентированы на население и генофонд, как главный объект воздействия угроз внешнего и внутреннего характера во всех сферах жизнедеятельности мегаполиса и государства, потенциальный ущерб которому должен обладать первостепенной значимостью при расчете интегрального ущерба во всех сферах.

Исследования показывают, что генофонд и население стали «узким местом» дальнейшего выживания и развития страны, что требует концентрации всех усилий и ресурсов на их скорейшем восстановлении, а существующие и вновь возникающие им угрозы должны превентивно и немедленно устраняться с приоритетной значимостью по отношению к другим ценностям и интересам нации во всех сферах жизнедеятельности государства (мегаполиса).

Генофонд нации является не только носителем фонда многовековой генетической информации, но и основным двигателем ее дальнейшего развития на пути инновационных технологий во всех сферах жизни общества. При этом остальная часть населения (старшее поколение), как правило, несет в себе консервативную функцию сдерживания и ограничений на этом пути развития общества, исходя из многолетнего положительного и отрицательного опыта новейшей истории его развития, определяя и оптимизируя тем самым цели и критерии этого развития.

Приоритетными целями и задачами, реализующими стратегическую цель спасения генофонда нации и включаемыми в приоритетные национальные проекты, являются: продолжение демократических реформ, основанных на идеях национального возрождения, приоритета национальных интересов и ценностей, социальных гарантий, прав и свобод, безопасности личности, общества и государства; охрана и сбережение национальных ценностей; создание условий, стимулирующих развитие культуры, нравственности, образования, науки и спорта; высокий уровень и качество жизни всех категорий граждан, решение жилищной проблемы, низкий уровень безработицы, достойные зарплата, пенсии, стипендии и пособия; высокая степень социального равенства, образования и медицинского обслуживания; соблюдение прав и свобод граждан, высокий уровень правопорядка, отсутствие экстремистских организаций; оздоровление и стабилизация социально-экономической обстановки, устойчивый рост и высокий уровень производства, выпуск высококачественной и конкурентоспособной продукции, широкое внедрение новых инновационных и наукоемких технологий; низкий уровень преступности и коррупции; высокий уровень личной безопасности граждан и противодействия терроризму; благополучная экологическая обстановка; низкий уровень информационных и психологических угроз; снижение риска чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера. 

Суть новой политики состоит в поиске союзников, осуществлении многосторонних взаимовыгодных решений, направленных на блокирование деградационных процессов и повышение национальной безопасности страны, в оценке конструктивных и деструктивных элементов политики высшего эшелона власти, в прогнозировании развития конфликтных ситуаций во всех сферах, в выборе средств стабилизации и стагнации деградационных процессов в обществе, в поиске рационального соотношения в использовании силовых и несиловых методов, в определении приоритетных критических областей внутрироссийской политики в различных сферах, включая конституционный процесс, приватизацию, соотношение локальных (региональных) и общероссийских интересов, вхождение в мировую цивилизацию с рациональным соотношением внутренних и глобальных интересов, духовные и материальные ценности, национальные и религиозные отношения, в разработке многополярных моделей ситуаций с учетом интересов сторон, перечней угроз их национальным интересам, потенциальных возможностей и средств предотвращения угроз, взаимосвязей всех компонентов их систем безопасности.

О социально-гуманитарной дипломатии. До недавнего времени традиционные цивилизационные ценности рассматривались как важнейшая составляющая в процессе складывания идентичности любого общества. И это понятно, ведь они выступают фундаментальным условием обеспечения национальной безопасности государства. Однако сегодня на Западе ускорился процесс формирования новой «культурной идентичности», в котором традиционные ценности имеют уже второстепенное значение. И как результат, наблюдается пассивное подчинение искусственным социальным нормам, сконструированным политтехнологами под некие скрытые от общественного контроля задачи. Это происходит благодаря целенаправленной деятельности системы образования, институтов культуры и средств массовой информации.

Западные СМИ, по существу, уже давно представляют собой часть государственного аппарата, который осуществляет власть в отдельно взятой стране и формирует нужную идеологию. Запад использует масс-медиа, способные в корне менять поведение людей, и для установления своего доминирования в развивающихся странах.

С их помощью происходит навязывание миру ложных представлений о США как единственно возможном векторе силы, «эталоне» духовного и социального развития, на базе чего извлекаются конкретные финансово-экономические и политические преференции. Не будем отрицать очевидное – Соединенные Штаты Америки сегодня действительно занимают лидирующие позиции в вопросах финансов, технологий, военном деле и по ряду других направлений. Проблема, однако, состоит в том, что Вашингтон, опираясь на все это, пытается узурпировать властные права в отношении остального мира. Под его непосредственным руководством произошла не только силовая смена режимов в ряде государств Азии, Африки и Восточной Европы, но и существенная коррекция внутренней и внешней политики стран Западной Европы, включая Германию и Францию. При этом выгодность этой коррекции для самой Европы является весьма сомнительной.  

Налицо и идеологическая экспансия. Культ потребительства, настойчиво внедряемый США и Западом в целом, уже привел к масштабному нравственному упадку и к возникновению системных ресурсных, демографических, экологических кризисов. На этом фоне становится все более заметно, насколько система нравственных основ России отличается от американских и западноевропейских стандартов. Это отмечают и на Западе. Так, профессор Дж. Хайдт в книге «Праведный разум» подчеркивает растущую пропасть между «Западными, Образованными, Промышленно развитыми, Богатыми и Демократическими» странами и теми нациями, которые отдают предпочтение «морали общины» или «божественной этике». Хайдт пишет: «Личная свобода светских западных стран, включая ничем не ограниченную свободу выражения, выглядит как распущенность, гедонизм и восхваление примитивных инстинктов человека». В этой связи уместен вопрос: не является ли внедрение такого понимания свободы частью глобальной повестки по созданию нового мирового порядка?

Противоречия между Западом и Россией весьма отчетливо проявляются и в базовом, природно-цивилизационном понимании семьи как социального института. В Европе и США семейные ценности напрямую извращаются, семья не просто трансформируется, она деградирует. Из девятнадцати стран, где узаконен однополый брак, десять расположены в Европе.

Что же касается России, то здесь, несмотря на отдельные девиации и кризисные моменты, уважение к патриархальному укладу семьи, так же как и уважение к власти, остается нормой на протяжении многих и многих веков. Среди базисных консервативных ценностей сегодняшней российской молодежи стоят семья (на первом месте), любовь (второе место), дружеские связи (третье место), здоровье и материальный достаток (соответственно четвертое и пятое место). Россия выраженно тяготеет к здоровому консерватизму, предлагая собственный идеологический проект, привлекательный в культурном и экономическом отношении.

Российские ценности в своей основе совпадают с ценностями мировых традиционных религий — христианства, ислама, иудаизма и буддизма. При условии проведения долговременной рациональной политики в перспективе это может привести к по-настоящему глубокому взаимодействию таких достаточно разных стран, как Бразилия, Индия, Китай, ЮАР и Россия, причем не только экономическому, но и духовно-нравственному. Представляется, что здесь следует исходить из тех позиций, что мягкая сила БРИКС должна иметь в качестве своей фундаментальной основы не какой-либо частный набор национальных ценностей, а общие культурные константы.

Россия — огромное государство, занимающее обширные пространства Европы и Азии, на которых сформировалась и развивается уникальная цивилизация, среди ее многочисленных народов системообразующую роль играет русский народ. Эта особая, исторически сложившаяся многонациональная и мультирелигиозная общность является фундаментом российской государственности. Совершенствование национального самосознания, укрепление народного единства закономерно рассматриваются в качестве необходимых условий ее дальнейшего развития.

Первичный позитивный эффект сплочения российской нации на базе противодействия существующим угрозам уже достигнут. Этому способствовали агрессивность и определенная неуклюжесть политики западных стран (в первую очередь США) по отношению к России. Важно, однако, двигаться дальше, совершенствуя свою идентичность и убеждая мир в перспективности концепции развития, опирающейся на приоритет традиционных ценностей.  В этой связи солидарность с Россией и ее поддержка со стороны других государств перед лицом западного эгоцентризма и враждебности приобретают особое значение. 

Современная ситуация на Земле чревата резким обострением традиционных и появлением новых глобальных проблем, что требует от правительств и общественных сил иного, более глубокого понимания своей ответственности за принимаемые решения и проводимую политику.

Особую роль призвана сыграть Россия.  События последнего времени со всей очевидностью показывают, что именно ее руководство наиболее адекватно осознает необходимость принципиально новой концепции жизнеустройства как для самой России, так и для мира в целом.

С включением России в систему мировой экономики открывается доступ к ее колоссальному ресурсному потенциалу и огромной территории. К счастью, во главе России сейчас стоит высокообразованный человек, обладающий строгим и адекватным мышлением, способный не только понять содержание этих проблем и огромную меру связанной с ними ответственности, но и взять ее на себя – не только за Россию, но и за весь Евроазиатский регион, поскольку общая ситуация складывается именно так.

В настоящее время наступает решающий момент, когда должны быть сделаны необходимые инициативные шаги, обеспечивающие позитивный перелом как в развитии общей ситуации, так и в отношении зарубежной общественности к Российскому государству и его политике.

Террористическая угроза. Начало ноября 2015 г. ознаменовалось серией террористических актов в различных районах мира. Она открылась взрывом на самолете российской авиакомпании над Синайским полуостровом (Египет), в результате погибли 224 человека, находившиеся на борту. 12 ноября случился террористический акт в Бейруте (Ливан). Серия взрывов и расстрелов в Париже (Франция) произошла 13 ноября. Они были осуществлены почти одновременно в шести разных местах столицы страны. 18 ноября произошел теракт с человеческими жертвами в Багдаде (Ирак). Несколько терактов совершено и в Ираке в 2016 г. Целью терактов было нанесение максимальных человеческих жертв, чтобы спровоцировать страх мирных жителей. За всей серией преступлений стоял лидер современного терроризма «Исламское государство». Теракты начались на фоне неудач этой организации в Сирии.

Современный терроризм начал зарождаться в 60-х гг. прошлого столетия как идеология насилия и практика воздействия на общественное сознание, на принятие решений органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанная с силовым воздействием, устрашением населения или иными формами противоправных насильственных действий. Одной из основных целей террористов является создание ситуации двойного террора. При ней действия властей по борьбе с терроризмом в той или иной степени ухудшают положение населения, в результате чего оно все больше переходит на сторону террористов.

Отряды боевиков-террористов, как правило, немногочисленны даже при захвате какой-либо территории. При действии в подполье боевая группа обычно не превышает пяти-шести человек. При проведении крупной операции привлекается несколько самостоятельно действующих групп под единым командованием. Этим достигается устойчивость террористической организации при проведении против нее контртеррористической операции. Для борьбы с террористическими боевыми группами требуется большая агентурная сеть, так как в маленькой группе трудно найти осведомленного агента о всей террористической организации. Кроме того, при проведении боевых контртеррористических операций (особенно в сельской местности) наибольших результатов достигают подразделения специального назначения и воздушно-десантных войск, поскольку они подбираются и готовятся к ведению боевых действий в отрыве от своих сил. Вряд ли целесообразно вводить танки и военные патрули в город и закрывать метро для розыска одного террориста и ареста десятка подозреваемых, как это было сделано в Брюсселе в ноябре 2015 г. Поучились бы у российских специалистов антитеррора, которые регулярно проводят точечные контртеррористические операции, не прерывая мирную жизнь людей вне района КТО.

Террористическая организация в своей деятельности опирается на помощников и сочувствующих. Помощники, как правило, по численности втрое превышают количество боевиков. На помощников возлагаются обеспечивающие задачи: разведка, предоставление укрытий, организация лечения и т.п. Сочувствующие в той или иной степени разделяют идеалы и лозунги террористов, служат базой для пополнения рядов боевиков и помощников и оказывают им материальную, в том числе финансовую, поддержку. В современных условиях сочувствующие какой-либо террористической организации могут быть разбросаны по всему миру. Так, наиболее «популярная» ныне террористическая организация «Исламское государство» пользуется довольно широкой поддержкой в мире. Наибольшую же устойчивость демонстрируют те террористические организации, которые имеют возможность разместить свои тылы в соседних государствах.

В наши дни основная тяжесть борьбы с террористами и их помощниками возлагается на силовые структуры, которые выполняют эту задачу с той или иной степенью эффективности. Но решающим в борьбе с терроризмом является лишение его поддержки со стороны сочувствующих. Их идеология основывается на ксенофобии по этническому или религиозному принципу. Ксенофобы весьма устойчивы в своих страхах и ненависти к иным, агрессивны и трудно приживаются в другой социальной обстановке. Русофобское меньшинство на Украине и в Прибалтике, придя к власти, превратило свои ненависть и пристрастия в государственную политику. Иммигрировавшие из бывших колоний в Европу подчас сохраняют образ жизни страны своего происхождения во втором и третьем поколении. По своим психофизическим качествам они не могут приспособиться к новым социальным условиям. Именно эти «неприкаянные» составляют базу для вербовки террористами.

Если наши натовские партнеры не перестанут разрушать исламские государства и делить террористов на «хороших» и «плохих»,  «цивилизованный» мир захлестнет волна терроризма, способная привести к непоправимым последствиям для мира.

Список литературы и источников

1. Ключевский В.О. Письма. Дневники. Афоризмы и мысли об истории. М., 1968.
2. Российский государственный военный архив.
3. Сталин И.В. О задачах хозяйственников. Речь на Первой всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 г. Сочинения. М., 1951. Т. 13.
4. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М.: Государственное издательство политической литературы, 1984. Т. 5.
5. Советская культура и реконструктивный период 1929–1941 гг. М.: Наука, 1988.
6. Великая Отечественная война 1941–1945 годов. В 12 т. М.: Кучково поле, 2011–2015.  Т. 10.

Наука. Общество. Оборона (noo-journal.ru). - 2016. - № 1 (6)