Наука. Общество. Оборона. 2025. Т. 13. № 1. С. 00–00. 

Nauka. Obŝestvo. Oborona. 2025. Vol. 13, no. 1. P. 00–00.

УДК: 94(100) 

DOI: 10.24412/2311-1763-2025-1-00-00

Поступила в редакцию: 02.11.2024 г.

Опубликована: 20.01.2025 г.

Submitted: November 2, 2024

Published online: January 20, 2025 

Для цитирования: Гришин Я.Я., Галиуллин М.З., Кадыров Р.Р. Взаимоотношения СССР и Китайской Республики в первой половине 1945 года: по страницам документов // Наука. Общество. Оборона. 2025. Т. 13, №1(42). С. 00-00. 

https://doi.org/10.24412/2311-1763-2025-1-00-00.

For citation: Grishin Y.Y., Galiullin M.Z., Kadyrov R.R. Relations between the USSR and the Republic of China in the first half of 1945: by document pages. – Nauka. Obŝestvo. Oborona = Science. Society. Defense. Moscow. 2025;13(1):00-00. (In Russ.). 

https://doi.org/10.24412/2311-1763-2025-1-00-00.

Конфликт интересов:  О конфликте интересов, связанном с этой статьей, не сообщалось.

Conflict of Interest: No conflict of interest related to this article has been reported.

    

© 2025 Автор(ы). Статья в открытом доступе по лицензии Creative Commons (CC BY). https://creativecommons.org/licenses/by/4.0/ 

© 2025 by Author(s). This is an open access article under the Creative Commons Attribution International License (CC BY)

МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Обзорная статья

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ СССР И КИТАЙСКОЙ РЕСПУБЛИКИ 

В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1945 ГОДА: ПО СТРАНИЦАМ ДОКУМЕНТОВ

Гришин Яков Яковлевич ¹, Галиуллин Марат Зуфарович ², Кадыров Рамиль Рашитович  ³

   ¹ Казанский (Приволжский) федеральный университет

г. Казань, Российская Федерация,

ORCID: https://orcid.org/0000-0002-9453-6070, e-mail: grishin.42@mail.ru

 ² Казанский (Приволжский) федеральный университет

г. Казань, Российская Федерация,

ORCID: https://orcid.org/0000-0002-3798-4328, e-mail: maratscorpion@yandex.com

 ³ Казанский (Приволжский) федеральный университет

г. Казань, Российская Федерация,

ORCID: https://orcid.org/0000-0003-2996-8288, e-mail: kadyrovramil@mail.ru

Аннотация: 

На заключительных периодах Второй мировой войны, когда было понимание, что нацистская Германия и милитаристская Япония потерпят поражение, стало вырисовываться место стран в международных отношениях, в том числе и на Дальнем Востоке. Это касается и Китайской Республики, находившейся в непростой ситуации и в немалой степени из-за внутренних неурядиц – борьба между Гоминьданом и Компартией, проблемы Синьцзяна, тяжелое материальное положение и т.д. Важное значение для Китайской Республики имели и взаимоотношения со своими соседями и в первую очередь с Советским Союзом. Об этом и пойдет речь в предлагаемом материале, ограниченном 1945 годом, годом Победы, и опирающемся на опубликованные документальные источники.

Ключевые слова: история международных отношений, история Второй мировой войны, международные отношения, Дальний Восток, Красная Армия, Крымская (Ялтинская) конференция 1945 года, Сан-Францисская конференция 1945 года, Китайская Республика, СССР, Япония, США, Чан Кайши, Чжоу Эньлай, Цзян Цзинго, Сун Цзывэнь, И.В. Сталин, В.М. Молотов, С.А. Лозовский, Т.Ф. Скворцов, Н.Т. Федоренко, А.С. Панюшкин, А.А. Петров, П. Хэрли

ВВЕДЕНИЕ

Как известно, в ходе Второй мировой войны Япония вела в отношении Китая агрессивную, захватническую войну. К середине 1945 года в ее руках оказалась треть территории страны с 170 миллионным населением. Было захвачено более 40 городов, в их числе Пекин, Шанхай и др., 90% железнодорожных сетей и т.д. Японцы несли китайцам неисчислимые бедствия.

В этих условиях китайское руководство во главе с Чан Кайши вело борьбу с японскими оккупантами, получая помощь, в том числе и от СССР. Однако положение могло складываться по-иному при условии наличия согласия Гоминьдана с китайской Компартией. К сожалению, у режима Чан Кайши не было желания к взаимопониманию с Коммунистической партией Китая (КПК) и ее руководством. Более того проводились даже карательные операции в районах подконтрольных коммунистам, что естественно не вызывало одобрения у советского руководства.

В такой ситуации Чан Кайши приходилось лавировать и в первую очередь в отношении СССР, получая от него помощь и поддержку. Советский фактор он использовал для решения своих стратегических задач, причем иной раз идя на нарушения элементарных правил взаимоотношений.

Об это наглядно свидетельствует предлагаемый материал, посвященный взаимоотношениям СССР и Китая в первой половине 1945 года.

В начале января 1945 г. появляется справка I Дальневосточного отдела Наркомата Иностранных Дел (НКИД) СССР на имя С.А. Лозовского – заместителя Наркома НКИД о будущем визите в Советский Союз министра иностранных дел Китайской республики Сун Цзывэня [12, док. № 598, с. 5].

«В связи с намечаемой поездкой китайская сторона подготовила ряд вопросов для переговоров: 

1. Заключение договора о ненападении сроком на 10-20 лет.

2. Военное сотрудничество между Китаем и СССР.
3. Покупка оружия.
4. Транзит китайских грузов через СССР.
5. Проблемы Синьцзяна:

СОВЕТСКО-КИТАЙСКОЕ ТОРГОВОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО

В вышеуказанной справке I Дальневосточного отдела НКИД также отмечалось, что Сун Цзывэнь мог затронуть и другие вопросы, или, наоборот, не будет касаться каких-либо из обозначенных вопросов. Поэтому руководство НКИД посчитало целесообразным уточнить этот перечень вопросов через Т.Ф. Скворцова, предложив ему осведомиться о них непосредственно у Сун Цзывэня.

Разговор о визите китайского министра иностранных дел в СССР состоялся 12 января 1945 г. в беседе поверенного в делах Советского Союза в Китайской Республике (КР) Т.Ф. Скворцова с послом США в Китае П. Хэрли, который только что вручил верительные грамоты Чан-Кайши [11, с. 33-34].

Советский дипломат встретился с американским коллегой у него на квартире, который оказался больным. Т.Ф. Скворцов посетовал, что если бы его предупредили, то он прибыл бы с визитом через 2-3 дня. Однако американский посол заявил, что он вовсе не болен, а в постель лег только потому, чтобы не идти на обед к английскому послу.

В ходе беседы П. Хэрли затронул интересный вопрос – о переговорах Гоминьдана и КПК. Представитель последней через П. Хэрли передал свои предложения Чан Кайши, который их отклонил, а через некоторое время стал их претворять в жизнь, выдавая за свои инициативы, что было непонятно для американского дипломата. Далее П. Хэрли затронул вопрос о предстоящем визите в Москву Сун Цзывэня. 

В результате советский дипломат сделал вывод, что США не хотят упустить свой контроль над предстоящими советско-китайскими переговорами. П. Хэрли собирался выехать в США, там встретиться с Ф. Рузвельтом и представить ему план поддержки Сун Цзывэня при переговорах в Москве. Обратно в Китай он намеревался вернуться через СССР, где должны были вестись советско-китайские переговоры и при случае вмешаться в их ход [20, р. 105-106].

В связи с быстро менявшейся обстановкой на Советско-германском фронте Второй мировой войны появилось устное заявление китайскому послу в Москве Фу Бинчану. В нем говорилось, что визит китайского министра иностранных дел в СССР мог состояться в конце февраля или начале марта 1945 года.

Одновременно с предстоявшим визитом китайская сторона была заинтересована в торговле и экономическом сотрудничестве с Советским Союзом. В первую очередь в Синьцзяне. Причем эту мысль Сун Цзывэнь высказал во время встречи с Т.Ф. Скворцовым 19 января 1945 г. и выдвинул ряд предложений. Приведем их по тексту.

«А) Торговое сотрудничество:

1. Торговые отношения обеих сторон должны базироваться на принципе равноправия, взаимного благоприятствования и взаимного уважения суверенитета.

2. Для удобств обеих сторон синьцзянские товары, в которых нуждается СССР, должны поставляться Синьцзянской Торговой Компанией, а советские товары, в которых нуждается китайская сторона – должны поставляться Урумчинским Отделением Торгпредства СССР в Китае [12, док. № 598, с. 5].
3. Формы торговли устанавливаются соглашением сторон – “товар против товара” или купля-продажа на американскую валюту.
4. Список товаров, необходимых китайской стороне от Советского Союза. Например, материи, хлопчатобумажные и шерстяные изделия, мелкие металлические изделия, нефтепродукты, сахар, европейские медикаменты и др. и список товаров местного происхождения, нужных СССР от китайской стороны, составляется и обсуждается обеими сторонами.
5.  Критерий товарообмена или курс амер. доллара и количество обмениваемых товаров определяется Синьцзянской Торговой Компанией и Урумчинским Отделением Посольства СССР в Китае.

Б). Экономическое сотрудничество.

1. Добыча вольфрамовых и оловянных руд в провинции Синьцзян производится после достижения соглашения между обеими сторонами Китайско-Советской Смешанной Компанией. Капитал Компании составляется из взносов сторон по 50%. Административный аппарат: глава от китайской стороны, помощник от советской стороны. Технический аппарат: глава от советской стороны, помощник от китайской стороны. Отчетность ведется совместно работниками от обеих сторон. Остальной административный и технический персонал комплектуется обеими сторонами на принципе паритета.

2. Нефтепромыслы в Душаньцзы должны управляться согласно подписанного Китаем и СССР договора от 16 февраля 1944 года. Однако китайская сторона приветствует техническое сотрудничество и, кроме того, готова продавать советской стороне часть нефтедобычи.
3. Сотрудничество в области легкой промышленности должно быть налажено в надлежащее время путем соглашения обеих сторон» [18, р. 189].

СОВЕТСКО-КИТАЙСКОЕ ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО

Советский поверенный довел до сведения московского руководства, вышеозначенные предложения. Кроме того, находясь в Китае, Т.Ф. Скворцов внимательно наблюдал за военно-политической обстановкой в стране. Это находит подтверждение в его письме на имя Наркома иностранных дел СССР В.М. Молотова.

В нем он останавливается на наиболее важных явлениях и событиях в жизни Китая.

Во-первых, переговоры, шедшие между Гоминьданом и КПК, не принесли каких-либо результатов. Ибо предложение коммунистов о создании коалиционного правительства очень сильно тревожит Гоминьдан, так как оно весьма популярно как внутри страны, так и за рубежом. Отсюда попытки отвлечь внимание общественности от этого предложения созданием Политического Комитета с задачей парализации требований КПК. Причем на сей счет Чан Кайши переговоров с коммунистами не вел, а лишь с представителями Демократической Лиги.

«Коммунисты разгадали махинации Гоминьдана, направив в Чунцин Чжоу Эньлая, который изложил свои требования:

• упразднение однопартийной диктатуры Гоминьдана;

• создание демократического коалиционного правительства и объединенного Верховного командования;

• признание легальности существования партии и политических группировок;

• отмена законов, направленных к подавлению свободы народа;

• ликвидация органов спецслужбы (Гоминьдана);

• освобождение политзаключенных;

• признание всех антияпонских войск;

• снятие блокады Особого района;

• признание демократически образованных правительств освобожденных районов» [1, с. 154-157].

Демократическая лига публикует обращение, в котором повторяет 7 пунктов Чжоу Эньлая и выдвигает свои требования:

• упразднение концлагерей;

• проведение открытой финансовой политики;

• обеспечение народу минимальных условий существования;

• немедленное прекращение гоминьданизации народного образования;

• укрепление дружбы с СССР, усиление связей с Англией, США и другими союзниками.

Однако гоминьдановцы не успокаиваются. В конце января 1945 г. они публикуют ряд резких статей против создания коалиционного правительства, хотя за него выступают КПК и Демократическая Лига.

Во-вторых, по мнению Т.Ф. Скворцова, наблюдалось усиление борьбы Гоминьдана против КПК, Демократической Лиги. Например, Гоминьдан выпустил «сводку коммунистических преступлений», где присутствовали ложные обвинения, распространяемые уже в течении 15 лет. В ряде мест производились аресты. Были случаи нападения частей Гоминьдана на отряды новой 4-й армии.

В-третьих, Т.Ф. Скворцов обратил внимание В.М. Молотова на тот факт, что ЦИК Гоминьдана решил созвать VI Конгресс 5 мая 1945 г. со следующей повесткой дня:

• изменение программы войны Сопротивления и строительства государства;

• отношение ГМД к оппозиционным партиям;

• созыв Национального Конгресса и принятие Конституции;

• выборы руководящих органов.

Причем членами Конгресса должны были стать те члены ГМД, которых назначили еще в 1936 году. В связи с этим КПК считал, что такой Конгресс не будет отражать мнение народа, следовательно, необходимо провести выборы новых членов НК.

В-четвертых, в письме в НКИД освещались вопросы возобновления боевых действий с Японией, активизации диверсионной деятельности японской агентуры в Чунцине.

В-пятых, отмечалось, что китайская пресса уделяла большое внимание предстоявшей конференции глав союзных держав в первой половине февраля 1945 года. Велись разговоры о возможном вступлении в войну с Японией Советского Союза.

В-шестых, советские дипломаты обращали внимание на оживленные и похвальные комментарии большинства китайских деятелей, иностранных дипломатов и прессы КР успехов Красной Армии, достигнутых в январе 1945 гола. Вместе с тем, среди похвалы, отмечал Т.Ф. Скворцов, присутствовала и тревога, что Красная Армия первой придет в Берлин.

В-седьмых, не осталось не замеченным восстание казаков Синьцзяне и предположение, что восставшие получали оружие от СССР. Вместе с тем отмечалось желание Китая договориться с Советским Союзом о торгово-экономическом сотрудничестве в этом регионе. «Ибо без советского участия невозможно удовлетворить запросы населения Синьцзяна в товарах ширпотреба. С помощью завоза товаров из СССР китайцы хотят уменьшить недовольство местного населения» [17, р. 209].

«ТОРГИ» О ВСТУПЛЕНИИ СССР В ВОЙНУ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ

Сообщению Т.Ф. Скворцова в НКИД придали серьезное внимание. Помимо этого, Наркомат продолжал держать под контролем вопрос о визите Сун Цзывэня в Москву. Об этом свидетельствует записка В.М. Молотова С.А. Лозовскому (начало февраля 1945 г.), в которой последнему поручалось встретиться с китайским послом Фу Бинчаном и сделать ему устное заявление следующего содержания:

«По поручению Советского Правительства я имею сделать Вам, г-н Посол, следующее заявление:

В связи с развернувшимися операциями на советско-германском фронте, требующими от Маршала И. Сталина отъездов из Москвы и более длительного пребывания на фронте, Советское Правительство считает целесообразным перенести время посещения Москвы Министром Иностранных Дел г-ном Сун Цзывэнем на вторую половину апреля или на май месяц. Об исполнении сообщите» [12, док. № 603, с. 10-14].

Заместитель наркома выполнил поручение своего руководителя. 5 февраля 1945 г. он встретился с китайским послом и ознакомил его с вышеозначенным заявлением.

К сказанному добавим, что отсрочка визита была также связана с подготовкой и проведением конференции руководителей трех держав в Крыму. Именно в Ялте в начале февраля 1945-го было подписано Соглашение по блоку дальневосточных проблем. Приведем его полностью.

«Руководители Трех Великих Держав – Советского Союза, Соединенных Штатов Америки и Великобритании – согласились в том, что через два-три месяца после капитуляции Германии и окончания войны в Европе Советский Союз вступит в войну против Японии на стороне Союзников при условии:

1. Сохранения status quo Внешней Монголии (Монгольская Народной Республики);

2. Восстановления принадлежащих России прав, нарушенных вероломным нападением Японии в 1904 г., а именно:

• а) возвращения Советскому Союзу южной части о. Сахалин и всех прилегающих к ней островов;

• б) интернационализации торгового порта Дайрена с обеспечением преимущественных интересов Советского Союза в этом порту и восстановления аренды на Порт-Артур как на военно-морскую базу СССР;

• с) совместной эксплуатации Китайско-Восточной железной дороги и Южно-Маньчжурской железной дороги, дающей выход на Дайрен, на началах организации смешанного Советско-Китайского Общества обеспечением преимущественных интересов Советского Союза, при этом имеется в виду, что Китай сохраняет в Маньчжурии полный суверенитет;

3. Передачи Советскому Союзу Курильских островов. Предполагается, что соглашение относительно Внешней Монголии и вышеупомянутых портов, и железных дорог потребует согласия генералиссимуса Чан Кайши. По совету Маршала И.В. Сталина Президент примет меры к тому, чтобы было получено такое согласие.

Главы Правительств Трех Великих Держав согласились в том, что эти претензии Советского Союза должны быть безусловно удовлетворены после победы над Японией.

Со своей стороны, Советский Союз выражает готовность заключить с Национальным Китайским Правительством пакт о дружбе и союзе между СССР и Китаем для оказания ему помощи своими вооруженными силами в целях освобождения Китая от японского ига. 

И. Сталин, Ф. Рузвельт, Уинстон С. Черчилль, 

1945 г., 11 февраля» [14, с. 191]. 

Следует отметить, что вышеозначенные договоренности были секретными. Даже Г. Трумэн узнал о них только после вступления в должность президента после смерти Рузвельта. Китайское правительство ознакомилось с содержанием ялтинских договоренностей лишь в середине июня 1945 года. Отсюда впоследствии в США, Китае и Европе сообщения о Крымской конференции вызвали противоречивые отклики. Американское и советское правительства обвиняли в сговоре за спиной законного китайского правительства.

Обсуждение и согласование передела в Восточной Азии без участия Чунцина, по мнению специалистов, нанесло ущерб престижу правительства Чан Кайши, который стремился не допустить решений руководителей союзных держав дальневосточных вопросов без его участия. Союзники составили и приняли отдельный документ по Дальнему Востоку, который принципиально решил его судьбу. Они пошли на уступки советской стороне в ответ на ее вступление в войну с Японией.

ИДЕИ КОАЛИЦИОННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА В КИТАЕ

Когда шла Ялтинская конференция, в Китае не прекращались споры о создании коалиционного правительства. Чжоу Эньлай находился 14 февраля 1945 г. в советском посольстве на завтраке, где встретился с Т.Ф. Скворцовым и рассказал ему о своей поездке в Чунцин.

Он пробыл там 3 недели, ведя переговоры с Сун Цзывэнем, Ван Шицзенем и генералом Чжан Чжичжуном. Представитель руководства КПК предлагал созвать межпартийное совещание, на котором принять решения:

• создание демократического коалиционного правительства, объединенного высшего командования;

• под руководством сформированного правительства вести подготовку к созыву Национального Конгресса и созданию Конституционного правительства.

Однако Чан Кайши, по мнению Чжоу Эньлая, придерживался по-прежнему однопартийной диктатуры, и не хотел идти ни на какие уступки. С точки зрения Чан Кайши, только Гоминьдан представлял народ, а другие партии, в том числе и КПК его не представляли [22].

С КПК была солидарна Демократическая Лига и потому согласовывала с ней свою работу. Левые гоминьдановцы также были согласны с позицией коммунистов.

В разговоре со Скворцовым Чжоу Эньлай резко критиковал Сун Цзывэня – министра иностранных дел. Он называл его компрадором американской буржуазии, указывая на следующие факты: Сун Цзывэнь постоянно находился на квартире у П. Хэрли, во время бесед с которым, опасаясь конкуренции со стороны Сунь Фо, говорил, о Сунь Фо как о просоветском человеке (об этом П. Хэрли рассказывал Чжоу Эньлаю). Скворцов обратил внимание на мнение Чжоу, который считал, что Сун Цзывэнь находился в оппозиции Чан Кайши только тогда, когда сам не находился у власти.

На вопрос Т.Ф. Скворцова, как дальше будут развиваться события, Чжоу Эньлай указал на три фактора, которые будут подталкивать правительство к демократизации, а именно: 1) наличие КПК, ее вооруженных сил, 2) требование народа, 3) международная обстановка [6].

Вышеозначенная встреча проходила в момент больших успехов Красной Армии, упорно двигавшейся в направлении Берлина. В канун ее 27-й годовщины основания С.А. Лозовский принял Фу Бинчана, который просил передать маршалу Сталину полученную от Чан Кайши поздравительную телеграмму. Перед уходом посол сказал, что он очень рад успехам Красной Армии [5].

Ведя споры с руководством КПК, Чан Кайши не упускал из виду и Крымскую конференцию и ее итоги. Для получения информации об этом, он направил своего сына на встречу с Т.Ф. Скворцовым.

В состоявшейся беседе затрагивался вопрос об отношениях с СССР. Китайский гость говорил об их улучшении, не обращая внимания на мелочи, вызывавшие какие-либо недоразумения, и призывал смотреть в будущее. Причем, когда Т.Ф. Скворцов сказал о том, что его страна всегда дружественно относится к Китаю, Цзян Цзинго заявил, что это верно. При этом он обратил внимание, что «в данный момент можно было бы говорить об участии СССР в экономическом возрождении его страны, о помощи ей машинами, техническими советниками, экспертами…» [21, р. 147]. Гость подчеркнул, что он отражает точку зрения своего отца – Чан Кайши, который, по его словам, представлял мнение и интересы всего китайского народа.

Далее в беседе была затронута проблема переговоров Гоминьдана с КПК, которые по мнению сына Чан Кайши планировалось продолжить, для чего Чжоу Эньлай должен был прибыть очередной раз в Чунцин, так как до 25 апреля партиям следовало о чем-то договориться. При этом Цзян Цзинго считал, как и его отец, что именно Гоминьдан представлял интересы всей страны, а КПК – лишь небольшой группы населения.

В ходе беседы, как отметил Т.Ф. Скворцов, китайский гость неоднократно расхваливал дальновидность своего отца – «его государственный подход к разрешению многих вопросов» [21, p. 151].

ПЕРЕГОВОРЫ О СУДЬБЕ КИТАЙСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА ПОСЛЕ ВОЙНЫ

Очевидно результаты беседы Цзян Цзинго в советском посольстве не устроили Чан Кайши. Ибо 1 марта его сын вновь появляется там, где ведет речь об улучшении отношений Китая и СССР, ссылаясь при этом на отца. Отмечая неизменность китайской политики к Советскому Союзу, Цзян Цзинго привел пример отказа КР вступить в антикоминтерновский пакт [21, р. 153]. Просоветская политика сохранялась пока Чан Кайши находился у власти. В конце встречи он, выполняя поручение отца, хотел выяснить в частном порядке, когда Советское правительство хотело бы принять Сун Цзывэня в Москве: до Сан-Францисской конференции или же после ее окончания [9, с. 387].

На следующий день в советском посольстве состоялся обед, на котором присутствовал Председатель Законодательного Юаня Сунь Фо. В ходе беседы речь шла о советско-китайских отношениях.

Через неделю советский представитель Н.Т. Федоренко (1-й секретарь) был на обеде у министра пропаганды Ван Шицзе, где имел беседу с Генеральным секретарем Национально-политического совета Жао Лицзы [3]. Последнего интересовал вопрос – объявит СССР Японии войну или нет? Он отметил, что Китай не в силах справиться с японцами, а помощь США и Британии все еще далеко недостаточна. «Советский Союз располагает такими стратегическими и военными возможностями», – сказал Шао Лицзы, что его участие в Тихоокеанской войне значительно сократит сроки и человеческие жертвы союзников [8]. 

Н.Т. Федоренко сделал замечание о том, что очевидно в Китае существует убеждение, что «Советский Союз, принявший на себя главную тяжесть нынешней войны и уже понесший невиданные в истории человеческие и материальные жертвы, должен, в дополнение ко всему, кровью и жизнями своих воинов спасти положение на Тихом океане». Шао Лицзы ответил, что «как ни печально, но мы не видим иного выхода и вынуждены, в целях собственного спасения, прибегать к подобным средствам» [7].

ПОДГОТОВКА К САН-ФРАНЦИССКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ

Тем временем шла подготовка Сан-Францисской конференции. Китайский посол Фу Бинчан, будучи на приеме у С.А. Лозовского зачитал ему русский текст телеграммы, полученной от Сун Цзывэня. В ней говорилось:

«Китай, являясь одним из организаторов предстоящей конференции Объединенных наций в Сан-Франциско, горячо желает работать в полом сотрудничестве с Союзом ССР, США и Англией, чтобы в самый короткий срок добиться образования организации международного мира и безопасности.

Исходя из этого стремления, мое Правительство выражает желание, что, в случае, если со стороны СССР имеются предложения, выдвигаемые на обсуждение конференции, и, в частности, касательно особо важных вопросов, требующих поддержки Китая, – обсудить их в духе самой искренней дружбы и приложить все усилия для их проведения» [16].

Далее посол добавил, что правительство Китая желало иметь полный контакт с Советским Союзом, и просило его поставить в известность о возможных со стороны СССР предложениях и вопросах. Кроме того, Фу Бинчан сообщил, что главой китайской делегации в Сан-Франциско будет министр иностранных дел Сун Цзывэнь.

Советская сторона отреагировала на китайскую телеграмму следующим образом. С.А. Лозовский, пригласив Фу Бинчана, сделал ему устное заявление о готовности советской стороны к сотрудничеству с делегацией КР в ходе работы международной конференции в Сан-Франциско [19].

Когда шла подготовка Сан-Франциcской конференции у СССР и Китая возникла проблема двусторонних отношений, связанная с заменой советского посла. Действующий посол А.С. Панюшкин тяжело заболел. В связи с этим С.А. Лозовский, пригласив Фу Бинчана по поручению Советского правительства, сделал запрос у Китайского правительства согласия на назначение послом СССР в Китае Петрова Апполона Александровича, сообщив о нем следующие сведения: «Родился в 1907 году в городе Вильнюс. Окончил Ленинградский Государственный Университет. Ряд лет работал в Ленинградском Институте Востоковедения. Кандидат философских наук. С 1941 года до середины 1943 года работал в НКИД. В 1941–1943 гг. работал в Посольстве СССР в Чунцине в качестве 1-го Секретаря, а затем Советника. В настоящее время является Заведующим Отделом Печати НКИД» [10].

Фу Бинчан выразил сожаление по поводу болезни А.С. Панюшкина, считая его другом китайского народа, много поработавшим в интересах сближения Китая и Советского Союза. Посол от своего имени приветствовал назначение А.А. Петрова в качестве посла в Китае, которого он знал, как знатока Китая, и выразил уверенность, что «тов. А.А. Петрову легко будет работать на этом поприще». С.А. Лозовский подтвердил, что Петров являлся знатоком Китая и китайской философии. С получением агремана у Апполона Александровича никаких проблем не возникло.

В начале апреля 1945 года Т.Ф. Скворцов был приглашен к Сун Цзывэню. Министр сообщил, что он уезжает в США для участия в работе конференции «и в соответствии с уже установленной политикой Китайского Правительства и его твердого желания сотрудничать с СССР» выразил желание «поддерживать, тесный контакт с Послом СССР в США Громыко, чтобы оказывать взаимную помощь» [4, с. 134-137].

ТРУДНАЯ МИССИЯ НОВОГО ПОСЛА В СИНЬЦЗЯНЕ

Тем временем А.А. Петров, получив агреман, перед отъездом к месту службы, встретился с Фу Бинчаном. В ходе беседы речь шла о культурном обмене между странами, советско-китайских отношениях в провинции Синьцзян. Китайский посол в частности, говорил о трудностях «с которыми сталкиваются дипломатические работники в наше время. С моей точки зрения, – сказал Фу Бинчан, – самым важным качеством дипломата является искренность его суждений и прямота, с которой он ставит вопросы перед правительством дружественной страны». 

В связи с этим Фу Бинчан упомянул о том напутствии, которое он дал бывшему советнику китайского посольства в Москве – Лю Цзэжуну, перед его отправкой в Синьцзян для занятия поста особоуполномоченного министерства иностранных дел. «Я советовал Лю Цзэжуну, – сказал Фу Бинчан, – проявить максимальную искренность и добрую волю к сотрудничеству с советскими представителями в Синьцзяне, принять все возможные меры к ликвидации всех недоразумений, которые имели место в отношениях между советской и китайской сторонами, и обратить особое внимание на изучение столь острого в Синьцзяне национального вопроса» [15].

А.А. Петров согласился с китайским послом в том отношении, что главным качеством дипработника должна быть искренность в отношениях с представителями дружественных держав.

Тем временем появляется Памятная записка правительства СССР по советско-китайским отношениям в провинции Синьцзян. Приведем ее содержание.

«Советское Правительство получило сведения о новых бесчинствах китайских властей в отношении советских официальных лиц в Синьцзяне.

19 марта из Иркештама в Симхань с диппочтой прибыли дипломатический курьер Дворецкий и Секретарь Генерального Консульства в Кашгаре Мельников в сопровождении шоферов Аристархова и Комолова. Начальник таможни, он же начальник контрольно-пропускного пункта в Симхани, Ван Мин произвел обыск шоферов, после чего намеревался, вопреки общепризнанным нормам международного права, обыскать дипломатического курьера Дворецкого и секретаря Генконсульства Мельникова. После того, как последние отказались допустить обыск, начальник таможни Ван Мин вызвал начальника пограничной охраны и 6 солдат, которые по его приказанию направили на Дворецкого и Мельникова свои винтовки, а начальник пограничной охраны приставил дуло револьвера к виску Дворецкого. Начальник таможни произвел обыск. После обыска он разразился самыми непристойными ругательствами по адресу Мельникова.

23 марта вице-консул Генерального Консульства СССР в Кашгаре уйгур Ахметжан Касымов был арестован начальником полиции в городе Кызылай под предлогом, что он приехал в г. Кызылай без пропуска, хотя согласно существующим правилам консулы, вице-консулы и секретари Консульств имеют право ездить без пропусков. У А. Касымова был отобран его дипломатический паспорт, и он был подвергнут допросу, который происходил в помещении уездной полиции. Присутствовавшие на допросе полицейские говорили А. Касымову, что они могут его расстрелять за появление на территории уезда и что он может быть освобожден из-под ареста только по указанию Центрального Правительства. Допрос сопровождался оскорблениями и ругательствами. При вторичном допросе 25 марта обращение полицейских с А. Касымовым было еще более безобразным: полицейские крутили ему руки, брали за горло и ругались. Касымова посадили в грязное помещение без окон, где продержали его до утра 26 марта» [12, док. 605, с. 15]. 

ДИСКУССИИ 

В распоряжении Советского Правительства имелись данные, показывавшие, что вопреки неоднократным заявлениям официальных китайских представителей как в Чунцзине, так и в Москве о том, что обстановка для советских учреждений и граждан в Синьцзяне после смены провинциальной администрации нормализуется, положение продолжало оставаться совершенно нетерпимым и недопустимые действия китайских властей по-прежнему имели место.

Советское Правительство надеялось, что Китайское Правительство привлечет к строгой ответственности виновников вышеуказанного возмутительного обращения с вице-консулом и секретарем Советского Генерального Консульства в Кашгаре и советским дипломатическим курьером Дворецким [12, док. № 619].

С.А. Лозовский, пригласив к себе Фу Бинчана в апреле 1945 года, вручил ему записку об инцидентах в отношении советских официальных лиц в Синьцзяне в марте того же года, предварительно ее прочитав. Он добавил в ходе беседы, что советская сторона придает вышеозначенному вопросу серьезное значение, так как поведение синьцзянских властей в отношении советских дипработников стало совершенно нетерпимым. 

«Я не вижу, какую пользу могут извлечь синьцзянские власти из этих провокационных действий, и не понимаю, чем они вызваны. Мне хотелось бы получить ответ на следующий вопрос: Китайское правительство не хочет или не может заставить местные синьцзянские власти прекратить эти провокационные выходки по отношению к нашим официальным представителям в Синьцзяне? Мы надеемся, что Китайское правительство на этот раз примет надлежащие меры к тому, чтобы советские дипломатические представители были избавлены от произвола синьцзянских властей, ибо повторение подобных действий может повредить нашим отношениям».

Фу Бинчан обещал немедленно сообщить своему правительству о содержании памятной записки, выразив при этом недоумение, что такие факты могли иметь место после того, как Китайское правительство дало синьцзянским властям строгие указания не допускать подобных явлений. Он выразил надежду, что Китайское правительство примет необходимые меры к тому, чтобы подобные факты со стороны синьцзянских чиновников в будущем не имели места [13, с. 281-283].

20 апреля 1945 г. Фу Бинчан был принят С.А. Лозовским. Первый сообщил, что получил ответ на Памятную записку. В нем говорилось, что китайское правительство дало указание о срочном и строгом расследовании фактов, приведенных в записке. Посол при этом добавил, «что его правительство придало этому делу серьезное значение, и он надеется, что в отношении виновных в этих бесчинствах лиц будут приняты надлежащие меры. Со своей стороны, он также послал в Синьцзян телеграмму с просьбой о незамедлительном расследовании приведенных в записке фактов» [13, с. 284].

Заместитель наркома иностранных дел выразил надежду, что расследование продлится недолго и он получит от посла ответ о принятых мерах в отношении китайских чиновников. Кроме того, С.А. Лозовский спросил о принятых мерах китайским правительством по просьбе советского руководства в деле содействия перелету посла СССР в Китае А.А. Петрова. Китайский посол заверил, что на пути его следования никаких недоразумений не будет.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги непростых взаимоотношений между Советским Союзом и гоминдановским Китаем в 1945 году, можно сделать следующие основные выводы:

1. В первой половине 1945 года Советский Союз основное внимание уделял завершению войны с нацистской Германией и ее сателлитами. Вместе с тем не упускал из виду и дальневосточные проблемы, борьбу китайского народа с японскими захватчиками.

2. Оказывая в меру сил и возможностей помощь и поддержку Китаю, Советский Союз стремился решать в том регионе и свои проблемы послевоенного устройства (свидетельство – Ялтинские соглашения).
3. Один из инструментов, который использовался Советским Союзом в двусторонних отношениях, являлась дипломатия. Советский НКИД в лице В.М. Молотова, его заместителя С.А. Лозинского, советского посольства (его руководителей А.С. Панюшкина и А.А. Петрова, их помощников) делали все возможное, чтобы отношения с Чан Кайши были на нормальном уровне. Такая позиция советской стороны получала (правда не всегда) положительный отклик у китайской стороны и ее дипломатии.
4. Национальные интересы китайской стороны в лице Чан Кайши часто превалировали над объективными процессами, которые происходили в мире. Руководитель китайского государства пытался сохранить место для маневра и лавировать между союзниками по антигитлеровской коалиции. При этом он часто вводил в заблуждение советскую сторону, давая мнимые, а подчас невыполнимые обещания и затягивая процесс реализации более ранних договоренностей с советской стороной. Цзян Цзинго имел беседы и часто вел переговоры с советской стороной, не имея на то полномочий от отца, а когда договоренности между сторонами были достигнуты, они могли быть легко дезавуированы самим Чан Кайши. 
5. В самом кабинете китайского правительства не было единства в поддержке союзников по антигитлеровской коалиции. Все представители тогдашней китайской элиты понимали, что противоречия между победителями только усилятся после победы над нацистской Германией и поражение милитаристской Японии только вопрос времени. А после того, как маятник победы качнулся в сторону СССР, который перебросил свои войска на Дальний Восток, союзники предполагали, что Красная Армия получит в лице японских войск серьезное сопротивление, и что конфликт сможет продолжаться длительное время, хотя бы полгода, а значит США в лице советников в гоминдановском Китае сумеют усилить свои позиции на контролируемых Чан Кайши территориях и подавят всякую оппозицию. Так думал и Чан Кайши, который считал, что у него есть время для «отложенных решений и обещаний». Судьба распорядилась по-иному, Красная Армия практически с наскока победила хваленную Квантунскую армию, разоружила ее, а всё оружие передала более сговорчивому и исполнительному руководству КПК, практически предопределив будущую гражданскую войну на территории тогдашнего Китая. После молниеносной победы коммунизма над нацизмом в мировой войне, у КПК уже не было проблем в добровольцах. Так зарождалась новейшая история коммунистического Китая.

Список литературы

1. Владимиров П.П. Особый район Китая, 1942-1945: [Дневники]. Москва: Изд-во Агентства печати "Новости", 1977. - 544 с.
2. Внешняя политика СССР. Сборник документов. Том V. (июнь 1941 - сентябрь 1945 г.) / Отв. Ред. С.А. Лозовский. М., 1947. 
3. Два генералиссимуса: И.В. Сталин и Цзян Чжунчжэн (Чан Кайши) / Ю.М. Галенович; Российская акад. наук, Ин-т Дальнего Востока. М.: Ин-т Дальнего Востока, 2008. 
4. Залесский К.А. Кто был кто во Второй мировой войне. М.: АСТ, 2004. 
5. Запись беседы заместителя наркома иностранных дел С.А. Лозовского с послом Китайской республики в СССР Фу Бинчаном о поздравительной телеграмме Чан Кайши И.В. Сталину по случаю 27 годовщины Красной Армии. 22 февраля 1945 г. // АВП РФ. Ф. 0100. Оп. 33. Д. 12. П. 244. Л. 3.
6. Запись беседы поверенного в делах СССР в Китайской Республике Т.Ф. Скворцова с представителем руководства ЦК КПК Чжоу Эньлаем о переговорах ГМД и КПК по вопросу создания в Китае коалиционного правительства. 14 февраля 1945 г. // АВП РФ. Ф. 0100. Оп. 33. Д. 13. П. 244. Л. 66-70.
7. Запись беседы поверенного в делах СССР в КР Н.Т. Федоренко с министром иностранных дел КР Ван Шицзэ о советско-китайских отношениях, необходимости обеспечить безопасность советских официальных представителей и советских граждан во всех районах военных действий в Китае, о необходимости соблюдения сторонами принципа и духа советско-китайского договора 1945 г. 5 февраля 1948 г. // АВП РФ. Ф. 06. Оп. 10. П. 51. Д. 710. Л. 1.
8. Запись беседы посла СССР в Китайской Республике А.С. Панюшкина с бывшим китайским послом в СССР Шао Лицзы о военных операциях на советско-германском фронте, международном и внутриполитическом положении Китая, послевоенном переустройстве мира, советско-китайских отношениях. 27 января 1943 г. // АВП РФ. Ф. 0100. Оп. 31. Д. 13. Л. 5-68.
9. Лавренов С.Я. Советский Союз в локальных войнах и конфликтах». М.: ACT, Астрель, 2003.
10. Нота посольства Китайской Республики в СССР в НКИД СССР о телеграфной посольской связи между г. Куйбышев и г. Чунцин. 27 декабря 1941 г. // АВП РФ. Ф. 100. Оп. 27. Д. 2. Л. 93.
11. Разгром милитаристской Японии и освободительная миссия СССР в Азии: (Документы) / Ин-т Дальнего Востока АН СССР, Ин-т воен. истории М-ва обороны СССР. М.: Изд-во агентства печати «Новости», 1985. – 103 с.
12. Русско-китайские отношения в XX веке: Материалы и документы. Т. IV. Советско-китайские отношения. 1937-1945 гг. Кн. 2. 1945 г. / Ин-т Дальнего Востока РАН, Ист.-док. департамент МИД РФ, Федер. архив. служба РФ; Отв. ред. С.Л. Тихвинский. М.: Памятники исторической мысли, 2000. - 704 с.
13. Советско-китайские отношения. 1917-1957: Сборник документов / Отв. ред. И. Ф. Курдюков [и др.]. М.: Изд-во вост. лит., 1959. – 467 с.
14. СССР и страны Востока накануне и в годы Второй Мировой войны / Отв. редактор В.В. Наумкин. М., 2010. 
15. Устное заявление заместителя наркома иностранных дел С.А. Лозовского послу Китайской Республики в СССР Фу Бинчану о готовности советской стороны к сотрудничеству с китайской делегацией в ходе работы международной конференции в Сан-Франциско. 23 марта 1945 г. // АВП РФ. Ф. 0100. Оп. 33. Д. 12. П. 244. Л. 6.
16. China and the Soviet Union: A study of Sino-Sov. relations / By Aitchen K. Wu. New York: Day, 1950. - XVI,  P. 347.
17. China's Bitter Victory: The War with Japan, 1937–1945. Edited by James C. Hsiung and Steven I. Levine. Armonk, NY: M.E. Sharpe, 1992. - 350 p.
18. Chinese-Soviet relations, 1937-1945: The diplomacy of chin. nationalism / John W. Garver. New York; Oxford : Oxford univ. press, 1988. - VIII, 301 р.
19. Mitter R. China’s good war. How World War II is shaping a new nationalism: Cambridge, The Belknap Press of Harvard University, 2020. - 316 p.
20. Soviet policy in the Far East, 1944-1951 / By Max Beloff. London etc.: Oxford univ. press, 1953. - VI, 278 р.
21. The generalissimo's son : Chiang Ching-kuo a. the revolutions in China a. Taiwan / Jay Taylor. - Cambridge (Mass.); London: Harvard univ. press, 2000. - XIV, 520 р.
22. 先総統蔣公思想言論総集 (Ideological Writings of President Chiang Kai-shek Идеологические труды президента Чан Кайши), vol. 32. Taibei: Zhongyang wenwu gongyingshe, 1984.

Информация об авторах

Гришин Яков Яковлевич, доктор исторических наук, профессор кафедры международных отношений, мировой политики и дипломатии Казанского (Приволжского) федерального университета, г. Казань, Российская Федерация.

Галиуллин Марат Зуфарович, кандидат исторических наук, доцент кафедры регионоведения и цифровой гуманитаристики Казанского (Приволжского) федерального университета, г. Казань, Российская Федерация.

Кадыров Рамиль Рашитович, кандидат исторических наук, преподаватель кафедры регионоведения и цифровой гуманитаристики Казанского (Приволжского) федерального университета, г. Казань, Российская Федерация.

Автор-корреспондент

Кадыров Рамиль Рашитович, e-mail: kadyrovramil@mail.ru

INTERNATIONAL RELATIONS

Review

Relations between the USSR and the Republic of China in the first half of 1945: 

by document pages

Yakov Ya. Grishin ¹,   Marat Z. Galiullin ², Ramil R. Kadyrov ³

¹ Kazan (Volga region) Federal University, 

Kazan, Russian Federation,

ORCID: https://orcid.org/0000-0002-9453-6070, e-mail: grishin.42@mail.ru

² Kazan (Volga region) Federal University, 

Kazan, Russian Federation,

ORCID: https://orcid.org/0000-0002-3798-4328, e-mail: maratscorpion@yandex.com

³ Kazan (Volga region) Federal University, 

Kazan, Russian Federation,

ORCID: https://orcid.org/0000-0003-2996-8288, e-mail: kadyrovramil@mail.ru

Abstract: 

At the final stage of the Second World War, when it was understood that fascist Germany and militaristic Japan would inevitably be defeated, the place of countries in international relations, including in the Far East, began to clearly emerge. This also applies to the Republic of China, which was in a difficult situation and to a large extent due to internal troubles - the struggle between the Kuomintang and the Communist Party, the problems of Xinjiang, the difficult financial situation, etc. Relations with its neighbors, and primarily with the Soviet Union, were also important for the Republic of China. This will be discussed in the proposed material, limited to 1945, the year of Victory and based on published documentary sources. 

Keywords: history of international relations, history of World War II, international relations, Far East, Red Army, Crimean (Yalta) Conference of 1945, San Francisco Conference of 1945, Republic of China, USSR, Japan, USA, Chiang Kai-shek, Zhou Enlai, Chiang Ching-kuo, Song Ziwen, I.V. Stalin, V.M. Molotov, S.A. Lozovsky, T.F. Skvortsov, N.T. Fedorenko, A.S. Panyushkin, A.A. Petrov, P. Hurley

References

Information about the authors 

Yakov Ya. Grishin, Dr. Sci. (History), Prof. of the Department of International Relations, World Politics and Diplomacy of Kazan (Volga Region) Federal University, Kazan, Russian Federation.

Marat Z. Galiullin, Cand. Sci. (History), Assoc. Prof. of the Department of Regional Studies and Digital Humanities of Kazan (Volga Region) Federal University, Kazan, Russian Federation.

Ramil R. Kadyrov, Cand. Sci. (History), Assoc. Prof. of the Department of Regional Studies and Digital Humanities of Kazan (Volga Region) Federal University, Kazan, Russian Federation.

Corresponding author

Ramil R. Kadyrov, e-mail: kadyrovramil@mail.ru  

Nauka. Obŝestvo. Oborona. 2025. Vol. 13, no. 1. P. 00–00.